ЗАГАДОЧНЫЕ МАНЕВРЫ

Нам все время намекают на какие-то очень эффективные маневрирующие боевые блоки для преодоления ПРО, но для маневра каждый блок необходимо оснастить не только двигателями для отклонения от расчетной баллистической траектории полета, но и системой управления для возвращения на эту или другую расчетную траекторию, иначе блок после маневра улетит неизвестно куда. А это означает переход от неуправляемых блоков к управляемым, что далеко не ново, но зато очень дорого. Традиционное применение неуправляемых боевых блоков совместно с комплексом средств преодоления противоракетной обороны хорошо отработано и обходится на порядок дешевле.

Кроме того, разве на жидкостной ракете, да еще имеющей в три раза больший забрасываемый вес, невозможно разместить современные боевые блоки, если такие будут созданы? И вообще, какая разница, на каком топливе при этом будут работать маршевые двигатели ракеты? Маршал А.А.Гречко в свое время заявлял, что ему «безразлично, какое топливо в ракете, важно чтобы это не вызывало усложнения в эксплуатации на флоте, а сама ракета имела бы требуемые тактико-технические характеристики». Тогда это всем казалось логичным, и разработчики старались обеспечить требуемые высокие характеристики, но теперь наступили другие времена и возникают естественные вопросы.

Первый вопрос. В чем причины и необходимость всеобщего перехода от жидкостных ракет к твердотопливным в морской группировке?

Огромный опыт эксплуатации морских жидкостных ракет не дает оснований для беспокойства с точки зрения их надежности и безопасности и тем более боевой эффективности, хотя, конечно, если бы наша наука и промышленность были способны создать твердотопливную БРПЛ с характеристиками «Трайдента-2», то можно было рассуждать о целесообразности замены Р-29РМ. Но когда вместо этого не просто предлагают, но уже строят ПЛ проекта 955 с «Булавой» с трехкратным уменьшением суммарного забрасываемого веса и соответствующим падением боевой эффективности, то это наводит на грустные размышления, и возникает вопрос, а зачем все это надо?

Второй вопрос. Почему на базе хорошо отработанных ракетных технологий жидкостного направления, серийно изготавливаемых жидкостных ракетных двигателей, существующей инфраструктуры, огромного опыта конструирования и эксплуатации жидкостных ракет нельзя создать самую современную и лучшую в мире жидкостную МБР с РГЧ и поставить ее в освобождающиеся шахты? Почему все это нужно выбросить на помойку и поставить туда пусть маломощную, но зато твердотопливную ракету?

В подвижном грунтовом «Тополе» применение твердого топлива, безусловно, оправдано, но в стационарной-то шахте кому и чем мешает жидкое топливо? По всей стране катаются цистерны с различного рода взрыво- и пожароопасными топливами, в том числе и ракетными, и никому в голову не придет возмущаться этим. Многие десятилетия на территории нашей страны в хорошо защищенных пусковых шахтах на амортизационных подвесах размещались огромные цистерны-ракеты с жидким топливом, обеспечивая стратегическую стабильность, Что же произошло сегодня? Какая нечистая сила дергает нас за хвост, требуя покаяния и одностороннего многократного снижения нашего стратегического потенциала?

Третий вопрос. Посчитал ли кто-нибудь финансовые затраты на развитие отраслей промышленности твердотопливного направления, которая выпускает сегодня по 5–6 «Тополей-М» в год, а потребуется на порядок больше, и зачем нужны эти затраты, если промышленность жидкостного направления, которая у нас самая лучшая в мире, существует и функционирует почти нормально? Ее не удалось развалить даже в эпоху бездумных реформ, что объяснялось потребностью обеспечения российских и зарубежных космических программ жидкостными ракетами-носителями. Даже тогда переходить на твердотопливные ракеты-носители почему-то никому в голову не приходило.

Четвертый вопрос. Почему, если раньше любые паритетные с Соединенными Штатами уменьшения нашего ядерного потенциала находились под строгим контролем Государственной Думы РФ, то теперь наше одностороннее, и притом дорогостоящее, снижение этого потенциала Государственную Думу не волнует? Где же профильные комитеты Думы, почему экспертный совет по проблемам национальной безопасности при председателе Государственной Думы, активно работавший в предыдущих составах, при нынешнем составе Думы собирался только один раз, да и то без участия председателя Думы, и на этом прекратил свое существование? Или Дума ждет указаний из Кремля? Но в послании президента Федеральному собранию РФ достаточно четко сказано:

«... новые виды вооружений позволяют нам сохранить то, что, безусловно, является одной из самых существенных гарантий прочного мира. А именно – сохранить стратегический баланс сил... Мы должны учитывать планы и направления развития Вооруженных сил в 8 других странах, должны знать о перспективных разработках, но не гнаться за количественными показателями, не «палить» деньги зря. Наши ответы должны быть основаны на интеллектуальном превосходстве, они будут асимметричными, менее затратными, но будут, безусловно, повышать надежность и эффективность нашей ядерной триады».

Собираются ли наши высокопоставленные чиновники и законодатели последовать указанию президента и начать, пусть и с запозданием, «повышать надежность и эффективность нашей ядерной триады», чтобы «сохранить стратегический баланс сил»?

Таблица 1

Наименование носителя	Забрасываемый вес, т	Число боезарядов	Число развернутых носителей	Суммарный забрасываемый вес, т
МБР с РГЧ “Минитмен-3”	1,15	3	500	575
БРПЛ с РГЧ “Трайдент-2”	2,8	4	240	672
ВСЕГО			740	1247

Таблица 2

Наименование носителя	Забрасываемый вес, т	Число боезарядов	Число развернутых носителей	Суммарный забрасываемый вес, т
МБР с РГЧ УР100НУТТХ	4,35	6	126	548,1
МБР с моноблоком “Тополь-М”	1,2	1	42	50,4
БРПЛ с РГЧ Р-29РМ	2,8	4	112	313,6
ВСЕГО			280	912,1

Таким образом, переход с жидкостных МБР и БРПЛ на твердотопливные означает примерно трехкратное уменьшение забрасываемого веса наших стратегических ракет, что неизбежно приведет к необходимости уменьшения весогабаритных характеристик боевых блоков, потребует перехода на малогабаритные ядерные заряды с существенно меньшей мощностью. Многократное снижение боевой эффективности, очевидно, его численное значение легко могут подсчитать специалисты головных проектных ракетных организаций и НИИ-4 Минобороны.

Об авторе: Юрий Павлович Григорьев - доктор технических наук, профессор. "Независимая Газета".